Административно-хозяйственные преобразования

1920-е годы. За прошедшие годы численность населения Юрги значительно возросла. Сам посeлок заметно раздвинул свои границы. Особенно выросла северная сторона, на ней появились новые улицы и прибавили в длине существовавшие ранее.

Жизнь начинала понемногу укрепляться, росла Юрга, но видимых жизненно-бытовых перемен всe ещe не ощущалось. Всe ещe был один железнодорожный клуб, уже не способный полностью охватить всe население культурно-воспитательной работой. Как прежде, он показывал два сеанса кино, при той же ручной динамомашине. Всe так же на станции по ночам горели на всю длину станционных путей пять керосиновых фонарей. Об электричестве и не помышлялось. Всe ещe оставался центральным прогулочным местом деревянный настил перрона площадью в 250 квадратных метров.

Ведущее положение в жизни юргинцев занимала железнодорожная станция со всеми еe направлениями работ и служб, считая и сам железнодорожный путь на восток, на запад и на Кузбасс. Часть юргинцев, была занята на работах, связанных с железной дорогой. Устраивались ремонтными рабочими, путейцами, стрелочниками, грузчиками, сторожами, носильщиками. Определялись, кто где мог, но почти все имели свои дома и хозяйство: держали скот, птицу, приусадебные участки, а многие и лошадей.

Жители вынуждены были заводить лошадей, на которых доставляли воду, привозили корм скоту, топливо, обрабатывали огороды, арендованные под посевы участки земли. Лошади были в хозяйствах необходимым транспортным средством, без которого немыслима была жизнь людей во всех еe проявлениях, при самых разнообразных работах.

Сейчас, когда в десятки раз сократилось поголовье лошадей, и люди, в основном большинстве, обзавелись мото- автотранспортом, посерела, поблекла окружающая нас природа, человек всe больше и больше отрывается от земли, становится не хозяином еe, а потребителем. Автотранспорт не даeт и десятой доли того, что давали лошади.

У железной дороги уже тогда имелось шесть многоквартирных домов, в которых проживало тридцать семь семей, и плюс к тому имелось три барака, три четырeхквартирных, три двухквартирных и около десятка одноквартирных домиков. Это ещe тридцать пять семей. Ну, и не менее двух десятков рабочих и служащих железной дороги имели собственные дома. Таким образом, около ста семей являлись коренными железнодорожниками.

Станция имела свою амбулаторию и клуб, а также кузницу, общую баню и школу.

Ликвидация Юргинского района. Решением правительства с июня 1930 года Юргинский район ликвидировался, и вся его территория вошла в состав Болотнинского района. Сам посeлок Юрга был приравнен к деревне с оставлением в ней сельского Совета. В его состав входили деревни: Солонцовка, Михайловка, Талая, Старая Юрга, Садовая, Усть-Искитим, Сарсаз, Юрга-2 с блок-постом 149-й км (см. ниже, фото 23) и Новоягодное (Староягодное к тому времени осталось с тремя домовладельцами).

Больше всех закрытие райисполкома в Юрге переживали четырнадцати- пятнадцатилетние мальчишки и молодeжь. Они выглядели приунывшими, сердечно переживающими такой неожиданный удар. Юрга, на которую они возлагали надежду расцвета, постепенного перерастания еe в город, вдруг превратилась в деревню без каких-либо перспектив. Они ежедневно собирались с десяти–двенадцати тогдашних улочек посeлка к единственному месту – железнодорожному клубу. Устраивались на одном из трeх его крылечек, выбирая солнечную сторону (в зависимости от времени дня) и излагали свои страстные желания: какой им хотелось бы видеть свою Юргу. Обсуждали всe, что приходилось им услышать, но радостного ничего не появлялось.

Юрга, словно от привязавшейся к ней болезни, начала постепенно хиреть. Просторнейшие дома посeлка то и дело разбирали и увозили. Несколько домов вывезли во вторую Юргу и там построили вблизи всe ещe строящегося и частично работающего крупозавода. Больше всего вывезено было домов в воинские лагеря, где, вновь собранные, они стали квартирами для комсостава и вольнонаeмного обслуживающего персонала.

Фото 23. Работники разъезда (блок-поста) 149-й км и их семьи. Фото передано в архив ЮГКМ К.И. Барановской, она стоит в последнем ряду, в центре, в белом головном платке. 24.07.1933. Съeмка неизв.

Упорные слухи о закрытии станции возымели своe действие, и многие поверили этому всерьeз. Достоверность слухов ничем не опровергалась. Даже в сельсовете, единственном руководящем органе, сотрудники были настроены пессимистически и не верили в возрождение посeлка.

Начало 1930-х годов. Многие и трудные годы прожила Юрга обыкновенной деревенской жизнью, отличаясь от деревни лишь железнодорожной станцией, входящей в состав Юрги. После тридцать второго года отличие пополнилось двумя клубами, пунктом Заготзерно, сливпунктом молзавода, где трудилось около десятка девчат, и небольшой мехмастерской, впоследствии переданной в Заготзерно как складское помещение.

Лишь паровозные гудки оживляли еe тишину и покой. Жители прислушивались к ним и определяли, какой поезд следует через Юргу, пассажирский или товарный. Эти гудки являлись настройщиками времени: загудел маневровый паровоз, отправляющийся в карьер, значит семь утра, загудел повторно после обеда – три часа дня. А в два часа ночи отправлялся кольчугинский поезд. Своe было время, юргинское, выверенное годами.

После организации двух колхозов в Юрге и девяти колхозов в деревнях сельсовета жизнь не изменилась. В посeлке стояли те же приземистые, одноэтажные деревянные домики: сибирские однокомнатные, пятистенники на две комнатки и крестовые – четырeхкомнатные, считавшиеся большими домами.

Об улучшении проезжей части дорог на улицах вопрос никогда и нигде не обсуждался. Сельсовет был не в состоянии что-то сделать, не имея ни средств, ни сил. Что же касается жителей, то они в течение многих лет видели в этом что-то привычное, обыденное. И даже выбоины от колeс, образовавшиеся под окнами их жилищ, не пытались чем-то засыпать. А каких-либо общих собраний по обсуждению вопросов быта или благоустройства вообще не собиралось.

Жили все руководящие работники сельского совета напряжeнно, обеспечивая выполнение кампаний: то посевной, то прополочной, то сенокосной. Позднее подходила уборочная, обмолот хлебов, хлебозаготовка, засыпка семян. Постоянными были: мясозаготовка, уплата сельхозналогов, самообложение, закуп хлеба, скота, молока и так до бесконечности.

По каждой кампании приезжали различные уполномоченные, проводили каждый свои собрания, и не по одному разу. Уполномоченный проведeт то или иное мероприятие и уезжает восвояси, а сельсовет остаeтся ответственным за всe. Как белки в колесе крутятся председатель и его заместитель, работавший на общественных началах и продолжавший исполнять свои обязанности по основному месту работы. Где уж им проводить какие-то собрания. Часто спали прямо на столах в конторе, дабы не проспать утренний рассвет и успеть приехать в сельсовет к началу рабочего дня, который в летнее время начинался часов с семи. Так из года в год оставались открытыми нужные вопросы.

А тут ещe, в ведении сельсовета, на его материальном обеспечении находилось семь начальных сельских школ. Их необходимо было обеспечить топливом, провести своевременный ремонт помещений, отремонтировать и приобрести нужный школьный инвентарь, подобрать во все школы техничек и выплачивать им зарплату. В самые трудные годы становления и налаживания жизни на селе бессменным заместителем председателя сельсовета избирался И.Ф. Валуев.

← Читать далее

Предпринимательство

Базары собирались на территории восточнее Церковного лога. Начиная с 1922–1923 годов юргинские базары относились к довольно крупным. Продающих и покупающих были тысячи человек, приезжали на сотнях подвод. На базары устремлялись из всех посeлков района, а их насчитывалось больше ста. Не пропускали наши базары и жители близлежащих посeлков и сeл Болотнинского, Поломошенского, Яшкинского районов, Томского округа, Щегловска, Топок.

Поделиться в соцсетях:

Читать далее →

Сельское хозяйство

Коренные жители Юрги были безземельными и земледелием не занимались. Но для жизнеобеспечения семей, которые в основном были большими, для содержания скота требовались продукты растениеводства, следовательно, необходимо было производить посевы, убирать, жать, косить. Для этого приходилось арендовать участки земли у крестьян окрестных деревень и посeлков, разместившихся вокруг станции на разном расстоянии.